Сколько десятков тысяч его автографов хранится по всему миру? Но каждому его обладателю дорог свой. И я храню.

Книжка уже прилично потрёпана, ведь в ней  много любимых стихов. Бывает, зацепит стихотворение какой-то строчкой, и всё, оно уже твоё любимое. Ну, что казалось бы в этих строчках о велосипеде: «Я свожу его вниз. По ступеням он скачет упруго. Стукнуть шину ладонью — и сразу подскочит ладонь!» Но тут столько меткости, столько попадания в яблочко. Он и при разговоре умел как-то очень впопад спросить о том, что и в самом деле тебя волновало. По глазам читал, что ли? Тогда, в 94-ом, у меня ещё не было разрешения на работу, а он и спросил, работаю ли я.  «Работать обязательно нужно, надо стараться найти выход», — сказал он, озадачив меня на ближайшие месяцы. Ну как можно было пренебречь этим советом?

Вот уж действительно не зря я взяла эту книгу в дальнюю дорогу.

Впервые участвовали в акции Бессмертный полк в Мюнхене. Шествия, как такового, не было, так как от места сбора на Виттельсбахер платц до места остановки у памятника жертвам нацизма всего каких-нибудь 100 метров. Людей было не очень много, полиции – тоже, и всё как-то по-домашнему. Пели песни, слушали речи и рассказы. В завершение – возложение цветов к вечному огню.

У нас было три портрета: отца мужа, моего папы и старшего брата мамы. Отец мужа с мая 1942 по февраль 1944 воевал на Юго-Западном и 4-ом Украинском фронтах, в боях у Днепра был тяжело ранен и после полугодового лечения в госпитале демобилизован. Награжден орденом Отечественной войны 2-й степени, медалями. В мирной жизни работал учителем математики, директором школы. Мой папа в феврале 1942 года 15-тилетним мальчиком поступил на Уралмашзавод, производившем знаменитые Т-34, и проработал до конца войны за одним верстаком со своим отцом, моим дедушкой. Старший брат мамы, дядя Сергей, участвовал в Барвенково-Лозовской операции и в феврале 1942 года попал в плен, где в январе 1945 года погиб, не дожив трех месяцев до Победы. Почти 70 лет о его судьбе семье ничего не было известно, он считался пропавшим без вести. 7 лет назад мне удалось найти и посетить его могилу в Германии. По иронии судьбы мы несколько лет жили в каких-нибудь 100 км от этого места и ничего об этом не знали.

Три портрета — три основных составляющих войны: фронт, тыл, плен. Случайно так получилось. Портретов могло быть и больше: не вернувшиеся с войны  четыре маминых двоюродных брата и дядя. Но нет у нас их фотографий. Остались лишь строчки из писем их жён к моей бабушке Шуре:

«Нет у меня, дорогая сноха Александра Петровна, нет моего милого друга Андрея Никанорыча. Вспоминаю его каждый день: не видала я от него худого… Ровно его сердце слышало, что недолго наживем, зато господи подал сына хорошего… Дорогая моя сношка Александра Петровна, как прошла моя молодость, сама знаешь, нигде я не гуливала и никуда не хаживала. Дорогая моя, нет ли у вас хорошего ворожея поворожить, я заплачу, жив ли мой муж или убит, мне хочется узнать, что-то сниться стал часто...»

Письмо написано в январе 1956 года в Костромской деревне «Деревеньки», спустя 11 лет после Победы.

Ходят легенды об особой аккуратности и пунктуальности немцев. Не ставя целью слишком в этом разубеждать, просто приведу несколько примеров.

Лет дцать назад, при очередном переезде заказали в мебельном магазине новую кухню. Заранее, аж за два месяца до въезда. Оплатили, въехали и ...  две недели мыли посуду в ванной, кипятили чаек и питались бутербродами. Кухню привезли и установили с опозданием в полмесяца.

Пару лет назад решили поменять кроватные решетки. Приехали в хороший мебельный, час выбирали: ну, чтобы там высота изголовья регулировалась, и другие навороты. Подходим к продавцу: мол, вот эти хотим, а он нам: «Это у нас выставочные экземпляры, изготовление потребует три месяца». Поехали в ИКЕА, купили самые простенькие — те, что сразу продавались. Такое впечатление, что никому ничего уже здесь не нужно, зарплата-то и так идет.

А теперь пример из российской жизни. Покупала родителям стиральную машину. «Вятка», прослужившая верой и правдой более 15 лет, окончательно сломалась, как назло, в воскресенье, когда стирку уже нельзя было отложить. Побежала в электротовары, благо магазин рядом, купила, а мне говорят: доставить и установить сможем лишь завтра, в понедельник (у немцев доставки с установкой пришлось бы ждать минимум неделю), но выручили работающие там грузчики-таджики. За тысячу машину доставили и установили в течение часа, да ещё и старую вынесли. Через пару часов я уже стирала.

Интернет в России подключили в течение суток после заказа. В Германии нам однажды потребовалось  4 (!!!) месяца, чтобы наладить интернет. Только в ходе третьего визита технику удалось установить причину неполадки: ею была скрытая за кроватью дополнительная телефонная розетка, которая почему-то мешала связи. Потом ещё пара месяцев борьбы с интернет-компанией, насчитавшей 400 евро за визиты техника, а также абонентскую плату за 4 месяца «пользования» интернетом, которого не было.

Хотите верьте – хотите нет.

Апофеоз весны — новая жизнь. За этим можно наблюдать бесконечно. Любуйтесь, наслаждайтесь, радуйтесь:

Любимые – «белый налив», потому что они из детства. Мы получали их от родственников с Украины. Как сейчас помню эти фанерные ящики, где каждое яблоко было аккуратно завёрнуто в кусок газеты. Как же хорошо при социализме работала почта: яблоки не успевали испортиться в дороге на Урал, а ведь «белый налив» — очень нежный сорт: желтоватo-восковые, почти прозрачные, они совсем не годятся для длительного хранения. В студенчестве полюбились «Симиренко» и «Снежный кальвин». Собирали их в Бердянске. Это зимние сорта, их можно было и домой выслать, чтобы угостить родителей. Ещё помню головокружительный запах антоновки с дачи московских родственников мужа. А потом, недолго, был свой сад, где росла одна небольшая, но замечательная яблоня. Иногда она давала по пять ведер вкуснейших яблочек-ранеток. Желтенькие, ароматные, но, как и «белый налив», долго не хранились. Раздавали родственникам, друзьям, варили компоты. Названия сорта не знаю, но похожи на «Уральское наливное»:

Постепенно изучила немецкие сорта. Покупаем на рынке привозные с Боденского озера. «Графенштайнер», «рубинетта», «топаз», «мелроуз». Но с нашими наливными им, конечно, тягаться трудно.

А какие яблоки любите вы?

Так я называю цветочные поля, которые здесь повсюду. Каждый может сам нарезать себе букетик и заплатить, бросив деньги в прорезь вот такой кассы-бочки:

Тут же и ножички для срезания подвешаны. И никаких тебе ни охранников, ни камер наблюдения.  Цена несколько выше, чем в дешёвых супермаркетах типа «Альди», «Лидла» или «Пенни», но ниже, чем в цветочных магазинах. Репертуар, правда, ораничен: по весне – нарциссы и тюльпаны, летом – тигровые лилии, кое-где декоративный лук, подсолнухи, ближе к осени – георгины и гладиолусы.

Люди пользуются, предприятие процветает.

Мою первую учительницу звали Клавдия Ивановна Карасёва. Не знаю, сколько тогда ей было лет, — мне она казалась уже очень пожилой, сейчас же думаю, что-то около 50-ти. Простое приятное лицо и волосы с сединой, уложенные на затылке в продолговатый валик. Примерно такую же прическу делала моя мама, поэтому и было в облике Клавдии Ивановны что-то домашнее, располагающее. Добрая, но без сюсюканья, требовательная, но без фанатизма. Особенно благодарна я Клавдии Ивановне за то, что научила нас вязать. Вряд ли уроки вязания были в школьной программе – наверное, она просто сама любила это дело. Не знаю, пригодилось ли это умение нашим мальчишкам, которые ковырялись спицами наравне с девочками, мне же пригодилось очень. Помню, в 23 года попала в больницу с подозрением на миокардит. Сердце бешено колотилось, одышка, слабость. Успокаивалась вязанием варежек и салфеток.  И до сих пор, изредка занимаясь вязанием, с теплотой вспоминаю Клавдию Ивановну.

А вам запомнилась первая учительница? Если да, то чем?

Кто что, а немцы 1 мая устанавливают майское «дерево». Каждый уважающий себя город или село имеют на главной или рыночной площади такое дерево – расписной украшенный  столб, символизирующий и прославляющий труд, ремесла, различные профессии. Поскольку столб этот и в самом деле из ствола дерева, то  его регулярно обновляют, дабы, не дай бог, не прогнил и не сломался. Вот такое майское дерево сегодня устанавливали у нас в городке. Вышла из дома пройтись на палках по парку, услышала звуки духового оркестра и решила взглянуть, что происходит.

Дерево уже готовенькое лежало на площади:

Оркестр взбадривал музыкой горожан, попивавших в ожидании пиво.

К столбу основательно прикрутили украшения: эмблемы профессий, веночек, петуха.  

И началось самое интересное – подъем этой махины.

После установки всё, как положено: пастор, бочонок с пивом, гром оркестра, — праздник, вобщем.

С Первомаем!

Всего одно письмо из стопки, в которой их, наверное, не меньше сотни. Переписка родителей в течение года до свадьбы и около года после. Это письмо написано  через полтора месяца после свадьбы.

«14.4.1952     Здравствуй, мой дорогой Верунчик!

Сегодня воскресенье! Небольшой праздник! Сестренка Люба именинница! Немного чувствую я и себя именинником, т.к. родители говорят, что я родился 10 апреля, хотя по документам я родился 30 апреля, но я переношу на 1 мая.

Были приглашены Валя с Евгением, но Евгений не был, Валя говорит, что он заболел.

Выпили, закусили и сфотографировались (у брата младшего такой же фотоаппарат, как у меня). Валя уехала домой (они живут в центре почти города), а я после получения сразу трех от тебя писем  (письма вернулись по моему заявлению из 11-го почтового отделения Орска) сел писать тебе письмо.

...

Сбылась моя мечта: полюбить человека в первую очередь за благородство, за простоту и доброту сердца, за чуткое внимание и заботы, за крепость человеческой натуры, закаленной суровыми годами жизни… А сейчас ты мне уже всем нравишься. Такая тёплая, горячая…

...

А сейчас, Вера, о завтрашнем дне.  Не скрою, очень переживаю: завтра иду к директору завода – решается почти моя судьба, быть или не быть мне Уралмашевцем, хотя есть инстанции выше.

После директора остается министр: начальник и зам. директора отказал. Но все-таки во мне ещё есть надежда, что директор решит в мою пользу: я буду краматорцем!!! Но в командировку, дорогая, приходится всё-таки ехать. Подписанное директором заявление должны отправить в министерство для составления приказа о переводе. Получив приказ, я оформляю перевод и выезжаю в Краматорск.

Будь же здорова, дорогая! Привет маме. Крепко целую! До свидания.»

Родители прожили вместе 63 года. Два года назад папы не стало. В апреле ему исполнился бы 91 год. Как он пишет в письме, его день рождения мы всегда отмечали 1 мая.    Так что сегодня день его памяти.

На небе ни облачка, ветер с утра был довольно прохладен, но с полудня стало теплеть, и тут народ развернулся в полную мощь.

Больше всего оказалось любителей шашлыков

и просто перекусить на природе

Вполне взрослые дяди играли в моторные лодки

Другие пробовали прокатиться по воде сами, а также погружаться

как в водолазных костюмах

так и без

Кто-то просто расслаблялся на травке

а кто-то закалял себя физкультурой

Устав от велопробегов, созерцали

вязали

извлекали звуки при помощи необычных музыкальных инструментов

Хорошо было и людям, и братьям их меньшим

Что значит воскресенье, солнце и весна.